- Мне понравился. Люди понравились. Небо над ними. На фестивале были представлены группы жесткой альтернативы широко, хорошо. Это живая музыка. Поэтому мы и поддержали Нашествие. И вообще оно уже становится европейским фестивалем. Надо расширяться дальше. На этот раз три сцены, а надо поставить еще четвертую - но маленькую - для попсы. Чтоб была разная музыка: мертвая и живая. Но у устроителей, правда, денег не хватит на гонорары для попсы. Может, поэтому мы и зарабатываем меньше их.
- Но ведь и популярность у попсы больше...
- Популярность ничего не значит. Тебя неделю крутят по ящику - и ты популярен.
- Говорят, что вы не выступаете на пивных фестивалях.Почему же изменили этому принципу сегодня?
- Да, на праздниках пива мы не выступаем. Здесь же я пошел на какой-то компромисс, но рекламу пива мы со сцены убрали. Я не рекламирую алкоголь, табак. Это старый принцип ДДТ - и мы его придерживаемся. Поэтому мы и не такие богатые. Потому что это грех - пить, курить... Я - верующий человек.
-Вы поете о России, ее прошлом и будущем. Так что же будет с Родиной и с нами?
- Недавно ко мне подошла одна барышня и сказала, что нынешняя молодежь до сорока лет не доживет. Конец света наступит в 2025 году. Антихрист уже родился.
Я не баптист и не глухой диссидент, чтобы ждать конца света. Надо радоваться жизни - и в храме, и в бане. И когда думаешь о будущем, тоже надо радоваться и помнить, что мы это будущее делаем каждый день.
Да, жить трудно. Как я повторяю: обычная жизнь - это когда сверху сволочь и снизу сволочь... Но вопреки этому надо уметь радоваться.
- Вот я слушала ваши песни в толпе, где люди, подпевая, обнимались, целовались...
- Это ж хорошо. Блаженны те, кто никогда не просыхает от любви. В Америке есть поколение, которое называют поколение, родившееся после Вудстока. Рождаемость населения падает - плодитесь и размножайтесь, ребята, а то нас скоро не останется на этой земле. А вообще я знаю, как поднять рождаемость. Надо включить радио, поговорить с Чубайсом, чтоб он на недельку свет вырубил. И население России удвоится.
-Новая программа у вас звучит несколько необычно - в фольклорном сопровождении.
- Я познакомился с фольклорной группой. И мы попробовали вместе спеть. Нам понравилось сочетание жесткого рока и нежных девичьих голосов. Это женский голос Родины, России. Это войдет в новый наш альбом.
- Какую музыку вы любите слушать в машине?
- Зависит от настроения: от жесткого шансона до классики.
-Казань празднует тысячелетие. Что связано у вас с этим городом?
- Я приехал в этот город, когда рок-н-ролл был под запретом, и мы давали квартирные концерты. До Казани я добирался автостопом, у меня были длинные волосы. Я добрался до какого-то подвала, где не было электричества. Мы зажгли тридцать свечей, и я стал петь... Это было в 1984 году. С тех пор я Казань люблю, особенно цветаевские места - Елабугу, я поклонник ее творчества. Люблю в Казани храм Покрова...А вообще-то моя родина - Колыма. Я там родился.
- Вы прошли через многие испытания и не утратили жизнелюбия, жизнерадостности. Что вас особенно радует сегодня?
-У меня отличная группа, прекрасный ансамбль из 15 человек. Мы проехали по многим городам, сейчас готовимся к концерту в Москве. Мы не распались и, надеюсь, сделаем еще много доброго. Сейчас пишем альбом, думаем, как жить дальше. У ДДТ эпоха зрелости. Я похож на того волка в чепчике, к которому приходит юная Красная Шапочка: Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие большие уши? Для того чтобы лучше тебя слышать. То есть мы действительно стали зорче видеть и лучше слышать. Это и есть зрелость. Зрелость - это когда ты одну строчку можешь шлифовать неделю. А юность - это когда ты за неделю пишешь альбом.
- Расскажите о новом альбоме.
- Альбом получился тяжелый. Как сама жизнь. И в то же время легкий и воздушный, как сама жизнь. Там есть все. Там есть сверкающее белое и пронзительное черное. Звук - современный. Русская поэзия наконец встретились с английским и американским качеством звука.
- На фестивале Нашествие вместе с вами выступила и группа Ленинград. Как вы относитесь к творчеству Шнура?..
- Шоу-бизнес становится маргинальным. На эстраду выходят алкаши, матерщинники, наркоманы...И протест их тоже маргинальный. Это понижение уровня. Это профанация. А что касается самого Шнура...Мне глубоко безразлично его творчество. Я материться не собираюсь. А в КГБ в 1984 году я на допросах сидел.
- В связи с чем?
- Меня попросили подписать один документ, по которому я обязывался не писать больше песен. И я его не подписал.
- А что за это светило?
- Тогда грозило три года. Поэтому я ничего не боюсь и ничего не боялся... Сейчас господин Ходорковский сидит в тюрьме, думает про жизнь. Жесткие коллизии, жизненные ситуации нормального мужика заставляют задумываться над жизнью. Это нормально.
- Помните, как первый раз оказались в Питере?
- Первый раз в Питер нас с сестрой папа привез. Я учился в седьмом классе. Ходил-бродил по городу. Пытался поступить в Нахимовское училище, мечтал стать моряком. У меня даже кличка была в детстве - Боцман. Я ходил в клешах, тельняшке. Во второй раз я оказался в Санкт-Петербурге на практике - писал искусствоведческую работу по Веласкесу.
-А кто в тот момент был для вас кумиром?
- Мои авторитеты - Майк Науменко, Борис Гребенщиков. Они влияли на меня, на то, что я делал. Майк Науменко и Владимир Семенович Высоцкий дали мне юмор, иронию.
Жизнь была полуголодная. Лимита...
- В Питере вы долго скитались по коммуналкам?
- У меня в жизни был целый коммунальный период. Снимал квартиры. У друзей жили с женой. Первую квартиру я купил в девяносто четвертом году. Ванны не было. Но сосед приспособил унитаз: в него можно было вставать, сверху лилась тоненькая струйка, это был душ.
Мама помогала, из Уфы присылала какие-то денежки. Работал дворником, ночным сторожем. Для того чтобы стать художником, надо помучиться. Человек должен пройти через мытарства, лишения, не прекратить заниматься своим любимым делом. Не сдаться. Господь всегда поможет!
- Сейчас вы открыто говорите о вере. Как вы пришли в храм?
- Как и многие сегодня туда попадают - благодаря личной трагедии. Было это в начале девяностых. Когда у меня стряслась беда, я понял, что все потеряло смысл. А когда все теряет смысл, то ты понимаешь, что если нет Бога, то уже жить вообще незачем!
Я со многими батюшками дружу. Но совершенно особенные отношения у меня с отцом Андреем Кураевым. Он хороший, светлый человек. И интеллектуал. Однажды когда я его спросил после выступления: Ну, как?, он ответил: Нормально!
Наверное, артист - он в чем-то всегда кается. Ведь на самом деле все дороги ведут к храму. В этом я искренне убежден. Но я не такой ортодокс, чтобы топтать чужие святыни.
А еще я человек все время сомневающийся. Я в беседах сомневаюсь, читая - сомневаюсь, веруя - сомневаюсь. Но однажды прочел фразу митрополита Антония Сурожского: Хорошо, что сомневаетесь, это значит, что Вы должны подняться на новую ступень понимания Бога. - Как вы относитесь к фанатам?
- Слово поклонник я не люблю. А слово фанат - ненавижу. Фанатизм плох всегда. Если человек одержим политической или эстетической идеей, то все остальные, у которых другое мнение, - его враги.
- С кем из умерших личностей вы бы хотели пообщаться?
- Ой... (пауза). Это опасно. Я в эти игры не играю.
- Чего боитесь?
- Недостойно предстать перед Богом. Нам всем предстоит серьезное испытание.
